удалось ее перехитрить и изменить миропорядок.
Все началось с того, что Ра однажды разгневался на богиню неба Нут за непослушание. Разгорелась ссора. Ослепленный яростью бог воскликнул, потрясая кулаками:
— Знай же, непокорная ослушница: страшное наказание ждет тебя! Отныне и навеки я проклинаю все триста шестьдесят дней года. Ни в один из них ты не сможешь рожать детей и навсегда останешься бездетной!
Нут похолодела от ужаса. В отчаянии она заломила руки и пала перед владыкой на колени. Но поздно: проклятие уже было наложено. Солнечный бог, гордо тряхнув головой, повернулся и, не оглядываясь, зашагал прочь.
Хлынул проливной дождь — это безутешно плакала убитая горем Нут. В мире все подчинено воле Ра. На все дни года великий бог наложил проклятие. Ей, Нут, не суждено иметь детей!
— И ничего нельзя сделать! Нет такой силы на свете, которая могла бы хоть что-то изменить! — в слезах причитала богиня, как вдруг услышала за спиной спокойный усмехающийся голос:
— Силы такой и вправду нет. Зато есть хитрость! Знай: ум — это нечто гораздо большее, чем сила. Там, где сила бесполезна, выручит ум. Ты скоро в этом убедишься.
Нут стремительно обернулась.
Перед ней стоял Тот. Бог мудрости, посмеиваясь, крутил в руках пальмовую ветвь.
— Ты сумеешь мне помочь? — спросила Нут с надеждой и в то же время недоверчиво.
— Да, — ответил Тот.
— А как?
— Я скоро вернусь к тебе, — сказал Тот с загадочной улыбкой.
Он превратился в ибиса, вспорхнул и улетел.
Нут смотрела ему вслед до тех пор, пока Тот не скрылся из виду. Потом она опять расплакалась. Она не поверила Тоту. Разве можно что-нибудь сделать, если Ра наложил проклятие на все триста шестьдесят дней?! Просто Тот хотел ее утешить, обнадежить, вот и все…
Вздохнув, богиня печально побрела к западным горам.
А Тот между тем прилетел к хранительнице времени Луне. Добродушная Луна очень обрадовалась гостю. Ей было скучно одной среди неразговорчивых звезд. Редко случалось, чтоб кто-либо из богов навещал ее.
Луна усадила Тота на циновку, расставила перед ним изысканные кушанья: финики, медовые лепешки, орехи и кувшин пальмового вина.
— Угощайся, любезный гость, а заодно расскажи, что нового происходит в мире, — сказала она, села напротив Тота и приготовилась слушать.
Тот отведал яства, вежливо похвалил их и рассказал хозяйке все новости, умолчав только о ссоре Ра и Нут. Когда Тот умолк, Луна предложила:
— Давай теперь играть в шашки!
Ей очень не хотелось, чтоб Тот уходил. Но, кроме шашек, ей больше нечем было занять гостя. А хитрый Тот только этого и ждал!
— Что ж, давай, раз тебе хочется… — протянул он как бы в нерешительности. — А на что мы будем играть?
Луна растерялась:
— Не знаю… Можно ведь играть просто так, ради удовольствия.
— Нет! — решительно возразил бог мудрости. — Это неинтересно! Игра должна быть азартной — а разве будет азарт, если ничем не рискуешь в случае проигрыша?
— Но как же быть? — окончательно растерялась Луна. — Что я сделаю ставкой в игре? Ведь у меня ничего нет, кроме света, которым я по ночам освещаю небо.
— Вот и хорошо. Будем на него играть. Не на весь твой свет, конечно: это слишком много. В лунном году триста шестьдесят дней. Возьми от каждого дня маленькую часть, затем сложи эти части вместе — они и будут ставкой.
— Я не могу этого сделать, — сказала Луна. — Я хранительница времени, и я не вправе отдать ни одного дня из лунного года.
— Да и не надо целого дня! Убавь от каждого дня по нескольку минут — никто и не заметит… А впрочем, как знаешь, — холодно добавил Тот, встал с циновки и сделал вид, что собирается уходить.
— Подожди! — остановила его Луна. — Так и быть. Сыграем на мой свет. Но учти: я убавлю от каждого дня очень маленький кусочек, всего одну семьдесят вторую его часть. Если ты выиграешь партию, никто даже не заметит, что дни сделались короче.
Тот кивнул в знак согласия, и они уселись играть. Наивная Луна! Она надеялась одержать верх над богом мудрости, но не тут-то было! Тот очень скоро выиграл партию, и Луне ничего не оставалось делать, как сдаться.
— Возьми свой выигрыш, он причитается тебе по праву, — проворчала Луна и смешала шашки на доске.
И тут только выяснилось, что, как ни малы были отрезки времени, на которые простодушная Луна укоротила каждый из трехсот шестидесяти дней года, в сумме ее проигрыш оказался очень велик: целых пять суток! Поняв, что она наделала, Луна в ужасе схватилась за голову. Но было поздно.
Заполучив свой выигрыш — пять дней, — Тот прибавил их к солнечному году. С тех пор лунный год сделался короче: в нем осталось лишь триста пятьдесят пять дней. А солнечный год увеличился, поскольку дней в нем стало триста шестьдесят пять.
Но самое главное, на пять лишних дней солнечного года не распространялось проклятие Ра! Ведь когда владыка Вселенной обрекал проклятию все дни года, их было только триста шестьдесят.
Правда, Ра немедленно проклял бы и эти новые пять дней и вдобавок наказал бы Тота за столь нахальную проделку. Но мудрый бог все предусмотрел заранее. Пять дней, которые он прибавил к году, он посвятил Ра. Не станет же владыка проклинать дни, посвященные ему самому!
Как Тот рассчитал, так и вышло. Узнав обо всем, Ра было осерчал и обрушился на бога мудрости, грозя ему всеми мыслимыми и немыслимыми карами. Но когда Тот, покорно склонив голову, сказал богу солнца, что новые дни он посвятил ему, Ра, задобренный таким богатым подарком, смирил гнев и простил Тоту его выходку.
Прошло немного времени, и вот в конце года, в те самые пять дней, на которые не было наложено проклятие, у Нут родилось пятеро детей.
В первый день на свет появился Осирис. Младенец заплакал так громко, что земля задрожала, а в небе вспыхнуло зарево, возвестившее о рождении величайшего бога.
Во второй день родился Гор Бехдетский.
В третий день родился Сет — бог пустыни, войны и стихийных бедствий. У малыша была звериная морда, красные его глаза сверкали злобой, и волосы его были тоже красными, как горячий песок пустыни.
День рождения Сета — третий предновогодний день — считался в Та-Кемете несчастливым. Фараоны и придворные сановники не занимались в этот день государственными делами, не принимали никаких важных решений и не допускали к себе иноземных послов.
Четвертый день был днем рождения доброй богини Исиды.
И, наконец, в пятый день родилась ее сестра Нефти́да.
Все
